Очень интересная статья, которая показывает не только "забытые" страницы истории России, но и современную историю Украины.
И дает ответ на вопрос -
почему в Украине не нашлось своего Масарика?
Печная ножка, приговорившая Россию
Иногда судьбы мира меняет один выстрел. Иногда – росчерк ручки. А иногда – ножка от печки.
Итак,
возвращаемся на сотню лет назад. Идёт Первая мировая война. Кровь.
Много крови. Кишки, выпадающие на недавно изобретённую колючую
проволоку. Эпидемии. Голод. Ядовитые газы. Восстания и революции.
Трясутся империи. Каждые пятнадцать секунд гибнет один солдат. Воюет вся
планета.
Воюют империи. Зависимые народы видят в этом свой шанс.
Один из ста – но бывает и меньше. Австро-Венгерская империя посылает
западных украинцев против украинцев восточных, которых мобилизовала
Российская империя. Западные украинцы надеются на независимость или хотя
бы широкую автономию – и восточные тоже. За это они идут на смерть.
Льётся рекой украинская кровь.
И не только украинская, разумеется.
Австро-Венгрия
тысячами посылает на войну чехов и словаков. Воевать за интересы
империи не горят желанием ни те, ни другие – а Россия, как это часто
бывает, обещает им помощь и поддержку. В Киеве – демонстрация. На
демонстрации российские чехи заявляют о создании вооружённого чешского
отряда – Чешской дружины. Дружина отправляется на фронт, где к чехам
присоединяются словаки. Отряд быстро разрастается: сначала до полка,
потом до бригады, до дивизии, и наконец – до корпуса.
Чехословаки
(да, я знаю, что чехи и словаки – это две разные нации, но мне так
проще, извините) воевали против австро-венгерских войск, а Россия тем
временем катилась в ад. Февраль 1917 года. Революция. Временное
правительство. Царь отрекается от престола и отправляется под домашний
арест. А чехословаки всё так же воюют, и воюют хорошо.
Временное
правительство лояльно к чехословакам. Те отвечают взаимностью. Осень
1917 года, а вместе с ней – большевистский переворот, застают
Чехословацкий корпус в тылу, на украинской земле: в Волынской и
Полтавской губерниях.
И вот здесь начинается лютый рок-н-ролл.
На фото:
Первый президент Чехословакии Т. Масарик приглашает воспользоваться услугами Сбербанка (прим. Киянки)
Чехословаки
понимают, что большевикам на какую-то там Первую мировую войну класть с
прибором. Наоборот, советское правительство начинает переговоры о
выходе из войны, потому как Российская империя явно заканчивалась, а
гражданская война как раз наоборот – начиналась. Воевать и на
внутреннем, и на внешнем фронте было невозможно.
Чехословакам,
наоборот, хотелось воевать, чтобы добить Австро-Венгерскую империю.
Только тогда, на развалинах империи, появлялся шанс на независимость
Чехии и Словакии.
Иначе говоря, интересы чехословаков и
большевиков совпадали примерно никак. Только Чехословацкий корпус был
сорокатысячным, уже немало повоевавшим отрядом с понятной вертикалью
подчинения, а большевики были многочисленной бандой ублюдков. Разница,
поверьте, есть.
И чехословаки это доказали.
Первоначально
Корпус держался настороженно. Их цель – попасть на фронт и продолжить
войну – при большевиках была малореальна. Но воевать за чуждые им
интересы (в конце концов, что чехам и словакам до Украины?) они желанием
не горели. Своих проблем хватало. Поэтому, погоняв, по просьбе
Временного правительства, разбушевавшихся леваков в Киеве, руководство
Корпуса договорилось с Францией о переподчинении. Теперь, как минимум
формально, Чехословацкий корпус получал приказы из Парижа, тоже
ставившего своей целью добить Австро-Венгрию и её союзников.
Париж приказывает чехословакам отправится во Францию. Из Киева. Через большевиков, фронт и горящую Европу.
С
большевиками чехословаки решили не ссорится – по крайней мере, сразу.
Отказали в помощи украинской Центральной Раде, когда красные ублюдки шли
на Киев. Не помогали белогвардейцам. Держали нейтралитет, а кое-когда
даже воевали с коммунистами плечом к плечу.
И, конечно же, зря.
Украинская
народная республика заключает знаменитый Брест-Литовский договор с
Австро-Венгрией, Германией и их союзниками. На территорию УНР входят
немецкие войска.
Чехословакам это не сулит совершенно ничего
хорошего: немцы воюют не хуже, дисциплина у них лучше, а отношение к
Корпусу у них, мягко говоря, враждебное. Вдогонку перемирие с Германией и
её союзниками заключило и советское правительство, которое должно было
теперь вывести красные банды с территории Украины.
А ведь приказ Парижа – добраться до Франции – никто руководству Корпуса не отменял.
От
Центральной Украины, где расквартировались чехословаки, до Парижа по
прямой тысячи две километров. Но по прямой нельзя. Там идут немецкие и
австро-венгерские войска, занимая Украину.
В обход – через всю
Россию, Америку и два океана – немножко дольше. Не две тысячи
километров, а где-то тысяч эдак тридцать. И разгорающаяся гражданская
война.
«Ну а чё», – подумали чехословаки и устремились. В Париж. Из Украины. Через Тихий океан.
На
прощание войска корпуса вместе с большевиками эпично дали по ушам
немцам под Бахмачем (это в Черниговской области), и устремились на
Владивосток. Красноармейцы чехословаков побаивались и дали им спокойно
покинуть Украину. Путь к Владивостоку на двух с половиной тысячах
железнодорожных вагонов (ага) гарантировался Корпусу в обмен на сдачу
коммунистам «излишков оружия». Чехословаки излишки честно сдали – себя,
конечно же, не обидев. В список излишков вошли: четыре излишних
самолёта, двадцать тысяч излишних винтовок, двести излишних пулемета и
сорок с мелочью излишних артиллерийских орудия. Не влезли в вагоны,
видимо.
В список излишков вошли также штук двести
чехов-коммунистов, среди которых и будущий автор «Швейка» Ярослав Гашек.
Они порвали с Корпусом и вступили в Красную армию.
А Корпус отправился в турне по России.
Поначалу
всё шло более-менее спокойно, насколько только может спокойно
передвигаться по охваченной гражданской войной стране сорокатысячный
иностранный отряд. Но во Владивостоке, куда направлялись чехословаки,
неожиданно высадился японский десант. Большевики отреагировали на это
нервно: японцы были склонны к союзу с Францией и Британией. Немцы,
которым Чехословацкий корпус на фронте был нужен ещё меньше, чем
большевикам японцы во Владивостоке, давили на советское правительство с
требованием остановить составы с чехословаками.
И большевики
прогнулись. Нарком иностранных дел РСФСР Чичерин отдал распоряжение о
приостановке перемещения чехословацких войск на Восток. Чехословаки
закономерно решили, что большевики хотят выдать их немцам и
австро-венграм. Назревал конфликт. И он, конфликт, мог бы назревать ещё
довольно долго, но тут вмешалась ножка от печки.
Ножка от печки решила всё.
Ножка
от печки вылетела из вагона с военнопленными на вокзале Челябинска. Она
угодила в голову одному чешскому солдату. Друзья раненого отцепили
вагон с пленными, выволокли оттуда потенциальных авторов меткого броска и
избили их. Самого вероятного кандидата на роль ножкометателя в процессе
попросту забили насмерть. Большевики решили арестовать участников
самосуда.
А чехи в ответ на аресты просто заняли Челябинск,
освободив своих и арестовав всех большевиков в городе. Корпус снова
приобрел излишки: около трёх тысяч винтовок и одну миленькую
артиллерийскую батарею.
От оккупации чехословаками Челябинска
(господи, как же прекрасно это звучит) большевистское правительство в
Москве несколько ошалело и приказало красноармейцам немедленно
разоружить всех чехословаков, расстреливая не сдавших оружие. Чехи на
этот приказ обиделись уже окончательно и начали планомерно захватывать
занятые большевиками российские города. После Челябинска Корпус взял
Омск и Томск, Самару и Пензу, Иркутск и Читу, Тюмень и Екатеринбург,
Саратов и даже Казань. Железнодорожные составы с чехами и словаками
двигались по России, планомерно уничтожая красные отряды, занимая
города, устанавливая на местах антикоммунистические режимы.
Масла
в огонь, разожжённый печной ножкой, подлили французы с союзниками,
которые официально признали Чехословацкий корпус частью своих
вооружённых сил. Теперь нападение на Корпус стало считаться нападением
на все союзные страны. Германия и её союзники, в свою очередь, требовали
от Москвы немедленно разоружить чехословаков. Хотя легче было верблюду
станцевать краковяк в игольном ушке, чем неорганизованным красным бандам
разоружить полсотни тысяч разъярённых солдат Корпуса, которые занимали
одну область за другой.
Однако за несколько месяцев чехословакам
наскучило гонять красных взад-вперёд по России. Им хотелось домой. А
новости об окончании Первой мировой войны и провозглашении независимой
Чехословацкой республики только усилили это желание.
Впрочем, и
тут чехословаки не обошлись без рок-н-ролла. Для начала они объявили о
полном переходе под свой контроль Корпуса целой Сибирской железной
дороги. Продолжая вяло пинать красноармейцев, они продолжали перевозить
себя любимых поездами в сторону Владивостока и Тихого океана.
Несколько
тысяч вагонов с чехами и словаками, мягко говоря, не делали
железнодорожные пути в Сибири менее загруженными. Отступавшие из Омска
эшелоны белогвардейцев Верховного правителя России адмирала Колчака
упёрлись в вагоны Корпуса. Колчак потребовал от чехословаков пропустить
его эшелоны, на что те ответили что-то в духе «ты адмирал, вот и плыви
себе». (Адмирал, кстати, в итоге всё-таки поплыл, но это произошло чуть
позже.)
Таким образом, эшелоны Колчака плелись за чехословацкими
вагонами, пока последним (чехословакам, а не вагонам) это не надоело.
Итоги чехословацкого надоедания были весьма плачевными для Верховного
правителя России. Чехословаки отняли у Колчака все вагоны, разогнали его
охрану, и, наконец, временно стали самым богатым военным отрядом в
истории: они отобрали у адмирала Колчака эшелон с золотым запасом
Российской империи – а это, на секундочку, сорок вагонов золотишка.
Золото
чехословакам оказалось нужно (невероятно, но факт), вагоны тоже
пригодились, а вот Колчаку применения не нашли, поэтому вскоре Корпус
выдал уже бывшего Верховного правителя России меньшевикам, те передали
его большевикам, а большевики отправили адмирала на допрос, по итогам
которого Колчак отправился плавать в прорубь с диагнозом «передозировка
свинца в организме».
Чехословаки сделали из произошедшего
промежуточные выводы («1) контролировать железную дорогу – хорошо, 2)
иметь сорок вагонов золота – очень хорошо, 3) быть адмиралом Колчаком –
так себе, по возможности избегайте этого»). Сорок вагонов золота обычно
усиливают позиции на переговорах, поэтому уставшие воевать чехословаки
просто-напросто выкупили себе спокойную жизнь у красноармейцев. Мирный
договор с большевиками был простой – вы нам открытую дорогу к океану и
эвакуацию, мы вам – золотой запас. Вон он стоит, родимый. В вагончиках.
Сорок штук. Ой, тридцать девять. Ой, таки тридцать восемь, да что ж
такое. Так вы договор подписывать будете или нет?..
...Большевики
договор, конечно, подписали. Золотой запас Империи перешёл Красной армии
почти целиком, за исключением пяти-шести миллионов золотых рублей,
пропавших в неизвестном чехословацком направлении. А Корпус погрузился
на корабли и отправился через Тихий океан, через Америку, через второй,
Атлантический океан во Францию, а оттуда – домой, в Чехословацкую
республику. Корпус стал единственным военным отрядом Первой мировой
войны, совершившим кругосветное путешествие...
...Вершители судеб
России, чехи и словаки, торжественно покидали её земли. А ножка от
печки, которая стала причиной расстрела Верховного правителя, захвата
крупнейшего золотого запаса в мире, тысяч смертей и десятков завоёванных
городов, так и не была найдена. И кто знает, как сложилась бы история
без неё: с живым Колчаком, мирными чехословаками и коммунистами без
пятиста тонн столь необходимого им золота.
Иногда бабочка, взмах крыльев которой меняет историю, принимает крайне необычную форму.
Автор
Юрій Гудименко
Читайте еще,
